В основе переговоров не лежит стремление к миру

Редактор отдела политики журнала «Монокль», эксперт Центра ПРИСП Петр Скоробогатый в интервью изданию «Украина.ру» – о ходе переговоров и мирной сделке по украинскому вопросу.

- Ранее вице-президент США Джей Ди Вэнс заявил, что и Россия, и Украина должны пойти на некие территориальные уступки. По его словам, граница, возможно, и не будет той самой линией фронта, какой она есть сейчас, однако, чтобы остановить войну, обеим сторонам необходимо «сложить оружие, заморозить ситуацию и заняться реальным строительством лучшей России и лучшей Украины.

Петр, это другая редакция мирного плана Трампа или последнее предложение американской стороны по поводу мирного урегулирования?

- Это общие условия. Которые являются фоном к более конкретным переговорам. Вероятно, какие-то конкретные пункты этой сделки уже обсуждаются. Вопрос, как всегда, в том, что вываливается в прессу и в финальном утверждении готового плана. Я думаю, что весной 25-го года, мы ближе всего после переговоров в Стамбуле 2022 года подошли к мирной сделке по украинскому кризису. И как тогда в Стамбуле остаются высочайшие риски выхода из этой сделки, срыва этой сделки, обмана в рамках этой сделки и так далее. Все очень рыхло.

По состоянию на весну 2025 года в основе переговоров ни у одной из сторон не лежит конкретное стремление к миру. К миру как к отсутствию войны. И не потому, что стороны кровожадные, хотя у некоторых участников эта черта присутствует, а потому, что у всех свои собственные аргументы в подходе к этой сделке.

Это верно и для России, которая имеет право считать, что она владеет инициативой на фронтах и может настаивать на ситуации, при которой война не вернется к ее границам в перспективе, и она не будет обманута партнерами ни американскими, ни западными. Это касается Украины, которая получила гарантии от европейских союзников, что в случае отсутствия США она получит и деньги, и вооружение. Это касается и европейцев, которые поняли, что все вместе они не готовы воевать с Россией, но исподтишка поддерживать украинцев до последнего солдата они способны. И американцев, которые хотят не просто выйти из этого конфликта к победители-переговорщики, но остаться операторами этого кризиса.

Этот формат предусматривает присутствие американских политиков на Украине и американского капитала. И заморозку линии фронта, что подразумевает вялотекущий вечный конфликт, который позволяет включать разный уровень его оперирования от поддержки военных действий до перехода в миротворчество. Слово заморозка, звучит для российского уха довольно пугающе, потому что как будто бы является синонимом бессмысленности всех трехлетних усилий на фронтах, потерь, страхов и так далее. И вообще всего того ущерба, которое понесла Россия от действий Запада за последние 10-15 лет.

Но говорить о какой-либо заморозке и признании границ можно только увидев общий план мирных переговоров. Люди не очень любят сравнение с Минскими соглашениями, считают их похабными, мне так не кажется, он был гениальным по своей сути, но сложно реализуем из-за отношения партнеров и ряда промахов на дипломатическом фронте. Они демонстрировали баланс уступок и приобретений, которые все стороны получали в результате имплементации Минских договоренностей.

То, что проговаривает российский президент с американскими коллегами, подразумевает как раз большой комплексный план, и вряд ли о нем могут узнать журналисты каких-либо изданий, может быть, какие-то ошметки этого плана попадают в прессу, и мы тогда слышим возгласы о заморозке или о юридическом статусе Крыма.

Центральным вопросом в этом многоэтапной сделке, если она все-таки будет доведена до финиша, будет вопрос не о каких-то границах, а обо всей Украине. И если Россия видит перспективу возвращения в свою зону влияния всех украинских территорий, то вопрос о том, где будут фактически проведены границы нынешнего дикого поля под названием Украина не так важен с точки зрения большой сделки.

- Любой мир, если речь не идет о безоговорочной капитуляции, строится на компромиссах того или иного рода. Вы упомянули Минские соглашения, которые как раз собой и являли такой компромисс между противоборствующими на тот момент времени сторонами. Но все-таки, если такая заморозка произойдет, и Россия на какие-то компромиссы пойдет, как это можно будет объяснить и обществу, и армии? Военные очень устали за годы СВО, но и они и вряд ли, как вы отметили, поймут уступки, сделанные российской стороной противнику.

- В телеграм-каналах, которые принято называть либеральными или оппозиционными, звучит такая фраза, что каким образом в Кремле или в администрации президента придумают сценарий окончания войны, так российский народ и примет ситуацию. Я не считаю, что российский народ манипулируемый, он прекрасно все понимает, даже когда разрешает играть с собой в медиа-игры. И финальные пункты мирного плана важны для людей, и их отношение к ним будет измеряться, в том числе и отношением к президенту и к власти в целом.

Однако, как вы правильно сказали, есть такое слово, как усталость. Оно характерно не только для военнослужащих, не только для мобилизованных, но и для добровольцев, для людей, которые обслуживают эту большую военную машину в тылу, для общества в целом. Несмотря на все усилия по дистанцированию общества от фронта, тем не менее, за эти годы мы прошли очень большой путь по погружению в военную боль. То есть сегодня наше общество очень серьезно солидаризировалось с теми людьми, которые находятся на фронте. И запрос в целом в России к мирному варианту разрешения украинского кризиса очень высок.

Но люди прекрасно понимают, что любой сценарий победным можно будет считать только ситуативно. Мы все погружаемся в ощущение очень длинного периода конфронтации и конкуренции, особенно на внешнем поле. Мы адаптировались к этому ощущению. Оно было еще 3-4 года назад в новинку. Сейчас понятно, что это будет очень длинный процесс, который не обязательно будет связан с военными действиями, а эти военные действия не обязательно будут краткосрочные, и смертоносными для всех разом.

То есть люди готовы к очень длинному противостоянию с Западом, с Востоком, с кем бы то ни было. Это не ощущение запертой крепости, но понимание того, что мы живем в очень турбулентное время.

Естественно, хотелось бы поставить точку разом и навсегда. Но вся история с нашими фронтирными территориями России, которая продолжается не одно столетие, показывает, что эти вызовы возвращаются, и каждое поколение должно быть готовым к тому, что это произойдет именно в его время.

Мирных договоренностей с нашими противниками по тем территориям, которые окружали Россию, было великое множество, они часто нарушались, и нет ничего вечного на этой планете.

- Ситуация на земле влияет на характер дипломатических переговоров по поводу окончания конфликта. Каким будет течение летней кампании и как она будет влиять на то, что происходит в дипломатических кругах?

- Сейчас именно дипломатия определяет военную историю. Если США выходят из оперирования украинским кризисом, то надо понимать, какую часть военной поддержки они уносят с собой. Еще один немаловажный фактор — это исчерпание значительного количества ресурсов, что у России, что у Украины, что у Европы, что у США. И решение о продолжении боевых действий повлечет за собой необходимость давать отмашку на вовлечение нового большого пакета ресурсов для того, чтобы было возможно вести военную кампанию.

Американцам нужно давать отмашку на то, чтобы пошли уже военные пакеты Трампа после военных пакетов Байдена, которые скоро должны закончиться. Европейцам нужно распечатывать те инвестиции, которые они приготовили в ВПК, и закупать где-то оружие для Украины.

Что касается России, то мы провели призыв военнослужащих на контрактной основе, который тоже можно считать мобилизацией и очень успешной. Эти ресурсы далеко не израсходованы и далеко не вовлечены в украинский конфликт.

Если мирные переговоры рушатся, то летняя кампания будет быть довольно горячей. И в России необходимо принимать решения по тому, стоит ли вовлекать дополнительные ресурсы в эту кампанию. Это в том случае, если не объявлять дополнительную мобилизацию. Но я в нее не верю, потому что такая мобилизация не приведет к быстрому наполнению фронта людьми, так как потребуется довольно значительное количество времени, чтобы этих гражданских людей обучить для нужд фронта.

Российская сторона сейчас пока затягивает весеннюю кампанию, возможно, рассчитывая все-таки договориться. Мы все в этой долгой войне ждем обрушения хотя бы одной части фронта, что каскадом приведет к очень большим потерям, в том числе территориальным. Причем в самое ближайшее время. Обрушения никогда не случаются по причинам по заранее заведенному графику. Всегда это случается внезапно.

- Какой участок фронта близок к такому обрушению?

- Вся тактика России и Украины основана на маневрировании ресурсами по линии фронта. Мы прощупываем тонкие участки для прорыва. Украинцы пытаются оперативно купировать эти участки. Потому что у обеих сторон не хватает ресурсов для плотного закрытия всей линии фронта или одновременного наступления одной-двух батальонно-тактических групп.

Я бы обратил внимание на Запорожье. Мне кажется, что там созданы довольно интересные предпосылки для быстрого продвижения армии даже не к самому Запорожью, а к Орехово и Гуляйполю. Там не так много населенных пунктов, где можно укрыться. Это серьезное вскрытие линии обороны Украины, удар по логистике, возможность подлавливать появившуюся у украинцев авиацию, которая непременно будет привлечена к купированию этого прорыва.

Это в перспективе блокада Запорожья, серьезный вызов, который вынудит украинскую сторону снимать резервы, ресурсы с других направлений.

Это обозначение претензий на освобождение всех наших территорий по Конституции, потому что до сих пор мы имеем только политическую заявку на полноценную интеграцию Херсона и Запорожья, хотя у многих есть большие сомнения в том, что у нас получится в ближайшей перспективе именно военным путем вернуть столицы новых регионов Российской Федерации. Такая военная кампания даст козыри к новым переговорам, если провалятся эти.

Материал полностью на: https://ukraina.ru/20250423/petr-skorobogatyy-my-blizki-k-zaversheniyu-konflikta-na-ukraine-no-lyuboy-stsenariy-mira-budet-1062720220.html