Опасается ли Пекин «вызова» Москвы?

Ну очень хочется «пытливому» западному уму обнаружить хоть какие-то трещины между Россией и Китаем. И поскольку во все щели двусторонних отношений залезли, ничего не отыскав, то стали высасывать из пальца «противоречия» Москвы и Пекина по первому пункту китайской мирной инициативы, безуспешно убеждая себя и окружающих, что он «антироссийский». Не получилось и это. И тогда в западной аналитике предложили другой «подход». Надо полагать, по новой методичке. Все, дескать, сейчас в российско-китайских отношениях пока действительно хорошо. «Автократы-же», вот и договорились. Но именно сейчас. И именно пока. А вот дальше – не факт, что хорошо будет, ибо чем лучше – тем скорее вылезут противоречия, не может же их не быть, вот они и разрастутся, когда придет пора делить дивиденды от совместной «антизападной политики». Это – затравка, а дальше начинаются блуждания по темной комнате в поисках отсутствующей черной кошки и гадания на кофейной гуще – что именно «должно» испортиться между двумя крупнейшими евразийскими державами, чтобы Западу вновь все стало «как раньше». Такая нехитрая, с позволения сказать «методология», в которой особо усердствуют, надо это отметить, не маститые международники, которые стесняются выглядеть пропагандистами, натягивающими изделие на объект. А неофиты, которые не особо в теме, потому и взятки с них гладки; сорвалась в голову с потолка какая-то шальная мысль – надо ее непременно реализовать – клавиатура все стерпит. Ну а в какой мере она соотносится с «матчастью» – неважно. Главное – прокукарекать, рассветать не обязательно.

Холли Эллиат – журналистка, которая вместе с CNBC, куда пишет, специализируется на экономической тематике, причем, не российской или китайской, а западной – макроэкономика, финансовые рынки, doing business и пр. Звезд с неба сия дама никогда не хватала, образование, как и творческая биография, скромное, отмеченных заслуг нет. Публикуется редко, особенно в последнее время. И вдруг разражается не по масштабам императивной статьей под длинным заголовком «Китай хочет сохранить Россию “в состоянии золотой середины” – не слишком сильной и не слишком слабой». При том, что если по России раньше хоть что-то еще писала, правда, невпопад, то по Китаю – вообще ничего.

Зачем на это обращать внимание? Во-первых, затем, что это явный «пробный шар», который выкатывается в преддверие сентября, когда на полях сессии Генеральной Ассамблеи ООН обещали созвать третий, после Копенгагена и Джидды, «украинский» саммит. Американским кураторам этого проекта необходимо обеспечить максимальную явку, чтобы сразить Москву своей «представительностью». Судя по той активности, которую развили разного рода миротворцы с континентов, где и Украину-то на карте далеко не каждый десятый найдет, а многие и слова такого не слышали, спроса на качество сгоняемого «материала» нет, главное – количество. Не то, чтобы китайское участие в саудовском саммите Запад вдохновило – нет, конечно. Но вот выдавить из этого максимум, где только возможно, — как это упустишь? Во-вторых, чего греха таить, и у нас в стране хватает тех, кто эту дешевку подхватывает, не сильно вникая в детали, иначе откуда было переводу на русский так оперативно взяться в Сети? Тридцать лет засилья «пятой колонны», тесно связанной с Западом, для которой разворот на Восток – личная драма всей жизни, это ж надо понимать.

Наукообразность под опус подводится с помощью «концепции золотой середины»; специалистам она в политике неизвестна, но обыватель чего-то там слышал про «золотое сечение» и знает, что это – good. Констатируя, что взаимоотношения Москвы и Пекина углубляются, и объясняя это стремлением «бросить вызов западному господству», автор внушает читателю мысль, что все изменилось с началом СВО; появились «нюансы», связанные с «сюрпризами» мировому экономическому порядку, и интересы России и Китая, следовательно, стали разъезжаться. Что это за сюрпризы, по тексту непонятно, хотя по логике, речь видимо идет о разрывах логистических цепочек, которым мир обязан, кстати, отнюдь не СВО, которая в этом плане никого не зацепила, а отмененной с ее помощью эпидемии ковида. С этой точки зрения украинский кризис ничего глобально в логистике не поменял, если не принимать в расчет частные моменты – разрыв энергетических связей России с Европой или канувшую в Лету «зерновую сделку».

То, что приписывается в статье Китаю, кстати, вообще не связано с СВО. Почему Пекин не хочет ослабления России – понятно: существуют риски остаться один на один с Западом. С этим можно согласиться, хотя и примитивный довод. А вот аргументы в пользу китайского «недовольства» чрезмерным усилением нашей страны не выдерживают критики. Якобы если Москва усилится, то она бросит Пекину вызов. На бытовом уровне звучит правдоподобно, особенно, если при этом напоминать о советско-китайской конфронтации середины второй половины прошлого века. На деле ничего общего с действительностью. Во-первых, против такого вывода просто вопиет российско-китайская координация в военной сфере: растущее количество обменов между военными училищами и академиями двух стран, военно-техническое сотрудничество, совместные учения и периодические воздушные патрулирования дальней авиацией дальневосточных пространств, которые очень сильно нервируют американских сателлитов и т.д. И самое главное: Китай и Россия друг для друга – надежный стратегический тыл, важность которого мы уже видим на примере СВО. Российская слабость такой тыл Китаю в случае чего со всей очевидностью не обеспечит, поэтому автор либо лукавит, либо попросту не понимает, о чем пишет.

Во-вторых, если говорить об СВО, то ее начало спутало Западу не только «ковидную» карту, но и куда более далеко идущие планы. Достаточно вспомнить о XX съезде КПК, на котором впервые со времен Дэн Сяопина вопрос властного транзита решался пролонгацией полномочий действующей власти за рамки второй легислатуры. Понятно, что если бы не СВО с тотальным отвлечением западного внимания на Россию, спектр возможностей Запада по подрыву внутренней стабильности в КНР был бы не в пример шире. А так все ограничилось крупной, но все же не достигшей своей цели провокацией – вояжем на Тайвань теперь уже бывшей спикерши Нэнси Пелоси. И надо понимать, насколько важна для политических систем, подобных китайской или советской, предсъездовская стабильность. Расшатывание внутрипартийного единства в таких условиях чревато непредсказуемыми последствиями. А теперь, читатель, с осознанием всего этого, вернемся к предлагаемому нам фейку о «выгоде» для Китая относительной российской слабости. Разве не понятно, что это именно фейк? Надиктованный «куратором» или выдуманный самостоятельно – другой вопрос.

Наконец, в-третьих. Если говорить о «вызовах» одних держав другим, то существует константа геополитического треугольника имени Генри Киссинджера: Россия – Китай – США, в котором интерес Вашингтона заключается в том, чтобы иметь отношения с Москвой и Пекином лучшие, чем между ними. Да и Збигнев Бжезинский буквально заклинал последователей не допустить российско-китайского сближения во избежание утраты американского лидерства. Из этого следует, что любая гипотетическая попытка России ли «сдержать» Китай, Китая ли «сдержать» Россию автоматически в интересах США и приводит к альянсу с Вашингтоном той стороны, которая подвергается «сдерживанию». Вряд ли в Москве или Пекине найдется кто-либо такой «одаренно-твердолобый», кто мог бы решиться на подобную двусмысленную политику при такой цене вопроса. Из истории, знаете ли, выводы давно сделаны и особенно китайцами, которые понимали, что могут пройти путем Советского Союза, и потому наш крах разобрали по крупицам и извлекли из него все возможные уроки, предотвратив у себя многие наши ошибки.

Если же не заниматься «аналитическим» мошенничеством, то все то, к чему на самом деле стремится Китай, подробно, в строках и между ними, буквально на днях изложил министр обороны КНР генерал Ли Шанфу, второй раз за последние полгода посетивший Москву и отправившийся с конференции по безопасности из Кубинки в Белоруссию, считай, что в приграничье с СВО. Вряд ли можно не увидеть в этих шагах китайского руководства вполне определенного подтекста, и отнюдь не антироссийского.

Первое, о чем заявил китайский министр на конференции, — напомнил об инициативе лидера КНР Си Цзиньпина по глобальной безопасности, обозначив ее тремя определениями: мир, сосуществование, развитие. Проблемами для глобальной безопасности Ли Шанфу назвал Афганистан, Сирию, Корейский полуостров, Украину и иранский ядерный проект. В отдельную тему вынесен тайваньский вопрос, который – «в чистом виде внутреннее дело Китая», воссоединение которого «является неудержимой исторической тенденцией», а попытка использовать его «для сдерживания Китая обречена на провал». Поскольку угроза Китаю в отношении Тайваня исходит от США с их политикой «стратегической двусмысленности», поощряющей островной сепаратизм, препятствующий воссоединению, то противостояние этой угрозе для Пекина – экзистенциальный вопрос. Представим гипотетические крайности. Допустим, Вашингтон «прозрел» и уступил, отказав в поддержке властям Тайбэя. Сколько они в этом случае продержатся против Пекина? Примерно как украинский режим против России. Ибо держаться – нечем. И не за что. Другая крайность: Вашингтон выкручивает Тайбэю руки, заставляет провозгласить «независимость» и ввязывается с Китаем в «прокси-конфликт» типа украинского. Какая Россия в этом случае нужна Пекину? Слабосильная? Или та, которая сможет взять на себя функции тыла и их обеспечить, а этих функций много. Вот и не остается камня на камне от авторских камланий. Поэтому среди приоритетов внешней политики в интерпретации китайского министра эксклюзив – это Россия. А далее названы АСЕАН, Евросоюз, Латинская Америка, юг АТР. ЕС упомянут как главный торговый партнер, перед которым Китай на всех многочисленных встречах этого года, начиная с февральского турне нынешнего главы МИД Ван И, ставит вопрос о «стратегической автономии [от США]».

Свет на настоящие планы Китая проливает, на наш взгляд, следующий фрагмент выступления Ли Шанфу. «Китай, будучи ответственной державой, принимает активное участие в глобальном управлении, таких его формах, как контроль над вооружениями, конвоирование судов, борьба с терроризмом, гуманитарные операции, борьба с эпидемией. Вооруженные силы Китая - крупная сила в миротворческих операциях ООН. Китайские “голубые каски” оставили свои следы в более чем двадцати странах и регионах». Это говорит о том, что в Пекине сохранили надежду, оставив в неприкосновенности существующие глобальные институты, поменять общий баланс таким образом, чтобы наполнить эту форму новым содержанием, Подвинуть Запад с его нынешних позиций в пользу развивающихся стран. Так и у России те же самые цели и задачи, и вариантов, при которых мы можем их достичь поодиночке, не просматривается. Могут ли быть между нами расхождения? Могут – в тактике. Например, более жизнеспособным выглядит вариант полной зачистки от западной агентуры институтов того же БРИКС с тем, чтобы на фундаменте Нового банка развития (НБР) и Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ) запустить прообраз системы, параллельной МВФ и Всемирному банку, которая подвигнет существующие институты к внутренним переменам. Но это вопрос непринципиальный и не сегодняшнего дня – жизнь рассудит.

Самое главное. Россия и Китай потому образуют объективный симбиоз, который обеспечивает надежность глобального баланса, что Китай сопоставим с США в экономике, а Россия – в военной сфере. Порознь каждому из нас в прямой конфронтации с коллективным Западом будет очень тяжело, а вместе, сложив усилия, – выдержим вполне. Вот представляется, что именно это обстоятельство на Западе не дает спокойно спать очень многим, разбирающимся в стратегии. Заострим: США встали перед выбором – или они разваливают российско-китайское партнерство, или утрачивают лидерство, оставаясь на данном этапе одним из трех основных мировых центров. Иного не дано, отсюда – и подобные публикации-вбросы.

Владимир Павленко Печать